Культурная травма имеет место, когда члены некоего сообщества Культурная травма имеет место, когда члены некоего сообщества чувствуют, что их заставили пережить какое- либо ужасающее событие, которое оставляет неизгладимые следы в их групповом сознании, навсегда отпечатывается в их памяти и коренным и необратимым образом изменяет их будущую идентичность. В нижеследующем изложении культурная травма понимается в первую очередь как эмпирическое, научное понятие, которое предполагает наличие новых смысловых и причинных связей между ранее не связанными между собой событиями, структурами, представлениями и действиями. Но это новое научное понятие также вносит ясность в становящуюся область социальной ответственности политического действия. Именно с помощью построения культурных травм социальные группы, национальные сообщества, а иногда даже целые цивилизации не только устанавливают на сознательном уровне наличие и источник человеческих страданий, но и принимают на себя существенную ответственность за них. Поскольку члены сообществ устанавливают причину травмы и тем самым принимают за нее такую моральную ответственность, постольку они определяют объединяющие их связи такими способами, которые, в принципе, позволяют им разделять страдания других. Являются ли страдания других также и нашими собственными страданиями? Склоняясь к тому, что это возможно, общества расширяют круг «мы». Сходным образом социальные группы могут отказываться (и действительно часто отказываются) признать существование чужих травм, и вследствие своей неспособности сделать это они не могут взглянуть на проблему с точки зрения морали. Отрицая реальность страданий других, такие группы не только преуменьшают свою ответственность за их страдания, но часто и перекладывают ответственность за свои собственные страдания на этих других. Иными словами, отказываясь участвовать в том, что ниже описывается как процесс создания травмы, социальные группы ограничивают чувство солидарности и оставляют других страдать в одиночестве. Повседневный язык и рефлексивность Одним из огромных преимуществ этого нового теоретического понятия является то, что оно так сильно укоренено в повседневной жизни. На протяжении двадцатого столетия, сначала в западных обществах, а вскоре и по всему миру, люди посто янно говорили о том, что они были травмированы каким- либо опытом, событием, актом насилия или устрашения или даже просто резким и неожиданным и иногда даже не особенно враждебным переживанием социальной трансформации и перемен. Люди также постоянно говорят о травме, когда объясняют, что произошло, не только себе самим, но и тем сообществам, к которым они принадлежат. Мы часто говорим, что организованная группа травмирована, если ее вождь удаляется или умирает, если падает правящий режим, если ей приходится переживать неожиданную перемену участи. Акторы часто говорят о себе, что они были травмированы, когда окружение некоего индивидуума или сообщества неожиданно изменяется непредвиденным и нежелательным образом. Иными словами, из повседневного языка мы знаем, что речь идет о чем- то часто переживаемом и интуитивно понятном. Рейтинг книги Процесс травмы на Имхонете: 0.0 из 10 по оценке пользователей, написавших 0 отзывов. Название: Процесс травмы. Книга предназначена для психологов, психотерапевтов и всех тех, кто работает с людьми, перенесшими психическую травму. Книга посвящена исследованию феномена психической (психологической) травмы, представленной как единый процесс переживания травмирующего события. Книга посвящена исследованию феномена психической (психологической) травмы, представленной как единый процесс переживания травмирующего. Книга посвящена исследованию феномена психической (психологической) травмы, представленной. Модель механизма психической травмы как процесса переживания события. Название: Процесс травмы. Год издания: 2005 Размер: 9.9 МБ Формат: djvu Язык: Русский. Данная книга подробно рассматривает проблему психологической. Книги Психология, философия. Добавление комментария к книге Процесс травмы. Такая укорененность в жизненном мире есть почва, питающая любое понятие в социальной науке. Хитрость в том, чтобы достичь рефлексивности, перейти от ощущения, что мы имеем дело с общеизвестным понятием, к ощущению, что это нечто незнакомое, позволяющему нам мыслить в социологическом ключе. Ведь травма - это не то, что существует от природы; она создается обществом. В рамках задачи превратить травму в нечто незнакомое ее укорененность в повседневных жизни и языке, столь важная для первоначального интуитивного понимания, предстает в качестве сложности, которую необходимо преодолеть. На самом деле исследовательским подходам к травме, которые предлагались до настоящего момента, по сути, часто мешали устойчивые трактовки травмы с позиции здравого смысла, закрепившиеся в повседневной жизни. В сущности, можно сказать, что эти трактовки с позиции здравого смысла составляют «популярную теорию травмы» (“lay trauma theory”), которой необходимо противопоставить более теоретически рефлексивный подход к травме. Популярная теория травмы Согласно популярной теории, травмы суть естественным образом происходящие события, которые сокрушают ощущение благополучия у индивидуального или коллективного актора. Иными словами, считается, что способность сокрушать - «травма» - проистекает из самих событий. Реакция на такие сокрушающие события - «переживание травмы» - ощущается и считается немедленным, не предполагающим рефлексии ответом на них. В соответствии с популярной точкой зрения, травматический опыт имеет место, когда травми рующее событие вступает во взаимодействие с человеческой природой. Человеческим существам нужны безопасность, порядок, любовь и связи. Если случается нечто, резко ставящее под угрозу удовлетворение этих потребностей, то, согласно популярной теории, нет ничего удивительного в том, что в результате люди оказываются травмированы. Трактовка философии Просвещения Существуют две основные разновидности этой популярной теории травмы: версия «философии Просвещения» и «психоаналитическая» версия. Трактовка с позиции философии Просвещения предполагает, что травма - это род рациональной реакции на резкую перемену, будь то на уровне индивидуума или общества. Объекты или события, которые запускают травму, четко воспринимаются акторами; их реакции ясны; а последствия этих реакций направлены на решение проблемы и на развитие. Когда с хорошими людьми случаетсячто- то плохое, они испытывают шок, возмущение, негодование. С точки зрения версии, связанной с философией Просвещения, кажется очевидным и, возможно, даже не заслуживающим упоминания то, что политические скандалы представляют собой причину для негодования; что экономические депрессии являются причиной отчаяния; что проигранные войны вызывают чувство злобы и ощущение бесцельности; что стихийные бедствия приводят к панике; что физическое насилие приводит к сильнейшей тревоге; что техногенные катастрофы вызывают беспокойство и даже фобии, связанные с соответствующим риском. Реакции на такие травмы будут заключаться в попытках изменить те обстоятельства, которые к ним привели. Воспоминания о прошлом направляют размышления о будущем. Будут разрабатываться программы действий, восстанавливаться привычные окружения отдельных лиц и сообществ, и постепенно ощущение травмы утихнет. Иллюстрация этой, связанной с философией Просвещения, версии популярной теории травмы недавно была приведена Артуром Нилом в произведении «Национальная травма и коллективная память» (National Trauma and Collective Memory). Объясняя, как установить, травмировано ли некое сообщество или нет, Нил обращает наше внимание на природу самого события. Национальные травмы создавались, утверждает он, «индивидуальными и коллективными реакциями на события, подобные извержению вулкана, которые потрясли основания социального мира» (Neal, 1. Какое- либо событие травмирует сообщество, потому что это «исключительное событие», событие, обладающее такой «взрывной силой», что оно порождает «беспорядок» и «радикальные изменения.. Эти объективные эмпирические свойства события «направляют внимание всех основных подгрупп населения» и провоцируют эмоциональную реакцию и внимание со стороны общественности, потому что рациональные люди просто не могут реагировать иначе (9- 1. Именно в силу того, что акторы разумны, травмирующие события обычно приводят к прогрессу в дальнейшем: «Самый факт того, что разрушительное событие произошло», означает, что «появляются новые возможности для нововведений и перемен» (1. Иными словами, едва ли удивительно, что «в результате Гражданской войны, Великой депрессии и травмы Второй мировой войны в жизни . Несмотря на то, что ниже определяется как натуралистические ограничения трактовки травмы с позиции Просвещения, чрезвычайно важным в подходе Нила остается то, что он сосредоточен на сообществе, а не на индивидууме, и потому стоит в стороне от сфокусированных на индивидууме, испытавших на себе влияние психоаналитической мысли подходов, которые обсуждаются далее. В своей сосредоточенности на событиях, которые создают травму коллективной, а не индивидуальной идентичности, Нил следует новаторской социологической модели, предложенной Каем Эриксоном в весьма влиятельной книге «Все на своем пути» (Everything in Its Path). Хотя это разрывающее сердце описание последствий разрушительного наводнения для небольшого сообщества в Аппалачах тоже ограничено натуралистической точкой зрения, оно создало основу для того специфически социологического подхода, которому я следую в настоящей книге. Теоретическое нововведение Эриксона заключалось в том, что он различил на понятийном уровне коллективную и индивидуальную травмы. И внимание к свойствам травмы, возникающим лишь применительно к сообществам, и натурализм, в рамках которого понимаются эти коллективные травмы, хорошо видны в следующем отрывке: «Под индивидуальной травмой я понимаю удар по психике, который прорывается через защитные механизмы человека столь неожиданно и с такой грубой силой, что на него невозможно действенно среагировать. С другой стороны, под коллективной травмой я понимаю удар по основной ткани социальной жизни, который нарушает узы, удерживающие людей вместе, и ограничивает преобладающее чувство общности. Коллективная травма проникает в сознание людей, которые ее переживают, медленно и даже коварно, поэтому у нее нет свойства неожиданности, которое обычно ассоциируется с “травмой”. Но это все равно разновидность шока, это постепенное осознание того, что сообщество больше не существует как эффективный источник поддержки, и что исчезла важная часть “Я”.. Как утверждает Нейл Смелзер (Alexander et al,, в печати), теория травмы начала входить и в повседневный язык, и в научные обсуждения в ходе попыток понять тот «военный невроз», которым страдало столько солдат во время Первой мировой войны, а затем расширилась и усложнилась в применении к другим войнам, происходившим на протяжении двадцатого столетия.
0 Comments
Leave a Reply. |
AuthorWrite something about yourself. No need to be fancy, just an overview. Archives
July 2017
Categories |